Поместье "Ели"-2

РЕКЛАМА НА ФОРУМХАУС

Abutin, Привет, Саш Добро пожаловать из партизанских кустов за стол в поместье

 

Abutin, Как правильно сказали!

 

Ир, теперь я тебя не только на работе буду доставать!

 

А кстати, стол, надеюсь, не пустой?

 

Раз белки и ежи приходят значит стол не пустой!

 

Ещё и дома, и на отдыхе?

Намедни вскрыли баночку солёных огручиков/помидорчиков - хрустящие получились

 

Как приятно читать про хрустящие огурчики!

 

Надеюсь, ты уже пообедал, а то может замыкание в клавиатуре случиться

 

Это луковичное похоже на безвременник

 

Там было красивое такое название

 

Боишься, что у меня уже слюнки на клавиатуру капают?

 

"Безвременник" - какое странное слово! Даже не знаешь, чего в нем больше. То ли легкого ужаса от находящегося с тобой рядом "безвременья", то ли надежды на то, что все равно что-то останется.

 

Именно

 

По латыни колхикум. Или всё-равно некрасивое?

 

Хочу поделиться творчеством моего Сашика... Меня до мокрых глаз пробрало

Воспоминания о море.
Зарисовка.

...Воспоминания о море. Что это? Наверное, это то, что увозишь с собой где-то в подсознании. Вряд ли в памяти, память вещь ненадежая, выпил с утра - и уже не вспомнишь вечером, как прошел день. Вот и с морем так же. Ведь не останется ж вкуса соли на губах, забудется ощущение гальки под ногами. Фотографии и видео? Да. Остановившиеся впечатления, пусть даже и движущиеся покадрово на мониторчике телефона. Но почему-то запомнится не это, скорее всего.
Чайка с перебитым крылом, старающаяся взобраться повыше на склон, потому что внизу страшные люди, которых можно не бояться, когда можешь взлететь. И, увы, понимаешь, что она обречена. И жить ей недолго. Это море.

Или смешное обнаружение на третий день хождения на нудистский пляж - надпись на скале 'гей-пляж 1000 м'. Тот самый, на который вы ходили позагорать голышом и постоянно удивлялись двум вещам - где женщины и почему эти голые мужики такие коричневые? Ну теперь-то понятно, почему там свободная от женщин зона. Хихи, они там так похожи на девиц у стеночки сельской дискотеки, ждущих своего принца. Бедные, одинокие, целыми днями ожидающие внимание своего пола. Голые. Потому и коричневые. Мне их не жаль. И это тоже море.
Рыжий котенок, мешающий утром выкурить под кофе две-три сигареты тем, что лезет на колени и требует ласки. Ты не очень любишь котов, но утро, кофе, расслабленная нега первого никотина - и, вуаля, ты уже чешешь его за ухом и треплешь за загривок. Почему нет, это же не мимими, это суровое мужское снисхождение до запросов ребенка. Море, море, ты расслабляешь.
Жаль, что не запомнится это небо. Синее-синее. Лежишь на спине, тебя качает волна. И в глаза лезет небо. И на его фоне - зеленые сосны на склоне горы. Такие нереальные, словно картинка собрана в фотошопе. И, наверное, в это мгновение приходит некое отрешение от бытия. И маленькая радость, что ты видишь это глазами, ощущаешь губами привкус волны, впитываешь жар солнца сквозь утешительную прохладу воды. Лениво шевелишь ногами, иногда трогая дно - на месте ли? Не унесло ли его течением? Нет, не унесло. И приходит грустинка - этого не запомнить. Не осознать потом так, как сейчас. Море, море, как хорошо топить в тебе печаль.

Впрочем, печаль топится и в алкоголе. О, сколько его тут! Рынок - фрукты, овощи, сладости. И от каждого торговца - интимно-доверительное 'чача, вино, коньяк'. Соблазны. Недорого же. И опасения - самопал ведь. И делаешь вид, что тебе нужны персики, помидоры, зелень, орехи. Выбираешь, прицениваешься. А в голове крутится: 'может, взять на пробу? Может быть, хорошее? Не враги ж они себе, травить тебя? А репутация торговца? А потерянная выгода?' И ходишь, нарезая круги по рынку. И уходишь в магазин напротив в самообмане, что это госмонополия. Смешно. Море, море, ты делаешь таким легковерным и при этом мнительным.
Мусор. Боги, сколько грязи принесли в тебя люди. А ты плещешь, ласковое и приветливое, большое и теплое. А люди просто имеют тебя. Не все, нет. Но вдруг осознание - ты терпишь, пока не надоест. А потом выкидываешь все, что 'подарили' люди. Вдруг - тучи, молнии, ливень. И ты - сердишься. Ты в ярости. И выкидываешь на берег весь мусор. Нате назад, заберите, это не мое - пластик, полиэтилен, жесть, тряпье, стекло. Ты красиво и сурово в гневе, море. Я понимаю тебя, я жалею тебя, я боюсь тебя, когда ты злишься. И я восхищаюсь тобой и твоим терпением, море. И мучаюсь тем, что не могу войти в тебя, когда ты такое. Потому что ты завертишь, потому что ты закрутишь, потому что ты утопишь, не спрашивая, прав или виноват, тебе неважно, ты в кручине, в праматеринской тоске по беспутным сыновьям и дочерям твоим. А, знаешь, когда ты доброе, я люблю выходить из тебя подобно кистеперой рыбе. И кричать при этом - смотрите, вот так мы вышли из воды, опираясь на плавники, уже не дыша жабрами, но еще не встав на ноги. О, море, ты плещешь, но не даешь знать, что понимаешь свое величие. Эх, море, море.

А еще - смешное. Идешь по набережной. Вечер. Гуляния. Кафе, рестораны. Столы под зонтиками и вип вторые этажи с видом на прибой. И музыка. Разная. Диско, шансон, попса. Вразнобой, перебивая, перекрикивая друг друга. И вдруг - о! Это ж песня тоже напоминает о море, но много лет назад. Одноразовый летний хит сезона начала века! О, как ненавистен он был тогда, доносящийся из каждого магнитофона. Но - море, ты творишь чудеса; теперь это милый уютный шлягер, и ты делишься впечатлениями: 'а помнишь, тогда, мы еще были там или там, тогда еще пошли в горы и нашли эдельвейс'. А тебя перебивают, мол, не в горы, а в степь, и не эдельвейс, а козу смешную встретили и потом купались в шторм и дождь, и звучала тогда эта песня. И тут понимаешь ты, что вот эта мелодия, что звучит сейчас, которая ненавистна сегодня именно тем, что достала, и слова дурацкие, и мотив вязкий до тошноты, именно она через много лет напомнит тебе об этом море. Которое сейчас. Море, море. В тебе хорошо то, что ты сейчас.
Море, море. Записать на диктофон плеск твоей волны о берег и слушать, вспоминая, зимними вечерами? Можно. Не сложно ведь. Но думается, что не будет этих ностальгических вечеров. Когда придет зима, придут другие радости и печали. И оттолкнут твою бирюзовость и серебро лунной дорожки. Невозможно жить прошедшим - вот почему нельзя увезти с собой море. Но, знаешь, мне кажется, что я сейчас забираю тебя с собой. И, наверное, запишу тебя на диктофон. Недолго. Минуту. Потом зациклю в компьютере и буду перечитывать эти строки под шум твой. Буду врать себе, что помню тебя. 'А помнишь', - всплывет в памяти, - как ты сидел голый на камне, накинув на плечи полотенце, потому что они обгорели и писал это. А за спиной по гальке ходили люди, шурша ей, а в ноги плюхало море. И было хорошо. Безмятежно. Горячо от солнца и мурашками от долетающих капель. Помнишь?

Не знаю. Вспомню ли я тебя, море, именно таким. Вряд ли. И ладно. Я вспомню главное - я забрал тебя. Не все. Чуть. Меньше капли. Забрал с собой. В себя. Куда-то очень глубоко.
Спасибо, тебе, море, за есть твое. В тебя я уже не вернусь. Ты станешь старше и другим, как и я. Но мы встретимся, пусть не на этом месте, неважно. Ты же большое, тебя много. И мы встретимся, обязательно.

11 сентября 2013
17.00