Лучик света в... жизни - 5

РЕКЛАМА НА ФОРУМХАУС

Оля заблудилась я в твоем хвойном лесу! К утру надеюсь выберусь...

 

Вер, да пусть так остается. Весной разберусь, что дальше делать. Спасибо всем за беспокойство.

Вообще, представила эту картину глазами соседей. То пух какой-то летает над моей территорией, то поливаю что-то в мороз тридцатиградусный. Прям пойти, полить, что ли?

Ирина, спасибо! только там парочка ходить должна. Я не говорила, что мы второго нашли. Копия нашей Муси. Вышли с внучкой в кромешную тьму, в декабре дело было. Я иногда с собой беру баллончик газовый. Внучка увидела, спрашивает - что это, зачем? Я ворота закрываю, объясняю ей и тут! чуть было баллончик не пригодился. Возле нашей дороги лесопосадка, и вот сквозь нее, ломая кусты, с треском кто-то ломится в нашу сторону. Я подумала, что олень какой-нибудь. А это кот. Вылетел к нам, подбежал к Арише, встал на задние лапы, обнял когтями ее ногу и стоит. Я подумала, что это Муська наша выскочила, хотя мы ее не пускаем гулять. А в свете от соседских фонариков у ворот показалось, что перед нами натурально Муська! Схватила на руки и тут нос белый увидела, у Муси не такой. Ну пошли назад. Отнесли. Живет теперь у нас. Кузьма зовут, кастрировали недавно. Большой, умный, прожорливый, любимый.

 

Видно Кузи все такие. Мой пришел сам прошлой осенью. Теперь выживает первого кота. Тоже нужно кастрировать.

 

Неееет, это он вас нашел, потому что

 

Это он вам подарок к Новому году устроил

 

Лена, так до весны весь пух к соседям улетит.

 

Оля, видимо, тебе весь месяц поздравления принимать Самые опоздавшие подтянулись. Всего тебе хорошего

 

@Lyudasik07, Людочка, снимай шубу! Весна скоро!

 

Неее, рано
Сейчас в самый раз

 

Ир, у нас такой штуки не было, не могу сказать. Если края достаточно острые (скос), то может это сечка для травы... Тем же поросятам крапиву заваривали, лебеду. Стебли маленьким топориком рубили...Если нет, то соглашусь с твоей версией. Мы поросятам комбикорм заваривали (варили) с картошкой мелкой и я ту картошку в слегка остывшей "каше" руками разминала - "каша" тёплая, а картошка могла оставаться в середине горячей, у поросят желудок нежный, как это ни странно, если проглотит (а он мелкое глотает, а не жуёт), то обожжёт желудок вплоть до летального исхода, так сказать. Так что я засовывала руку по локоть в чугунок и возилась, разминая каждую картошинку.

Недели через три...

Людок, весь февраль мой. Ждала, пока ты до меня пешком дойдёшь.

Ленушка, то там собаки к тебе забегают размером с лося, то кошки оленеподобные, то снег "обманный" на участке... Какая- то у тебя там зона аномальная не иначе. Не соскучишься.

 

А ведь и правда!

Ага, Наташ, точно!

У меня одни соседи только из постоянно-живущих рядом. Участки, не смотря на забор, как сообщающиеся сосуды. Их собаки постоянно к нам подкапываются, Найда наша уже внимания не обращает. Рассадой, семенами делимся. Почему бы периной не поделиться! Очень надеюсь, что в стописятый раз обещанный снег, завтра, наконец-то, выпадет! Ну, на крайний случай, будем уповать на весенние дожди.

Еще какая аномальная! Моя внучка вчера получила от Червячка письмо!
Два дня уже ответ пишет.

 

Да у нас в одной теме Таня в шубе все лето ходила. Я говорю, из-за тебя лето не приходит.

 

Как вы вспоминаете своих бабушек? В абсолютном большинстве своём с тёплыми чувствами...

Бабушка наша (по маминой линии), Матрёна Ильинична, была интересным человеком – каким-то олицетворением классических русских женщин, переживших и революцию, и войну, и послевоенное нелёгкое время. Родилась она в 1901 году в бедной семье и с детства прислуживала «у барина» - убиралась по дому, стирала, встречала-провожала гостей: «Придут к барину куча народу – я их раздеваю, галошки все почищу и расставлю, а они мне в те галошки копеечку бросали, как будто обронили – проверяли, не возьму ли я себе. А я (не дай Бог не заметить!) несла хозяину - вот копеечка упала! Потому барин меня любил и давал гостинчика всегда». В церковь ходила – «дык была певчей», там и грамоте училась, да и уму-разуму. Образование имела – целых два класса церковно-приходской школы, так что умела читать и расписываться (до самой смерти в 85 лет очков не носила). Так как семья была очень бедной, замуж вышла только в 25 лет, по тем меркам уж очень поздно. Жениха не знала – был из другой деревни. Как она рассказывала, завели их в комнату из разных дверей, посмотрели они друг на друга, даже и разговаривать не пришлось – родители уж «сговорились». Как рассказывала мама, дед (её отец) Василий Иванович был очень добрым, покладистым человеком. Вместе родили семерых детей (один умер грудным от скарлатины), потом началась война и деда сразу забрали. Попал в партизанский отряд и, где-то через полгода, пропал без вести в Брянских лесах. Бабушка осталась главой семьи. Умела организовать работу так, чтобы были заняты все – от мала до велика. Брались за любую работу, хотя дети были маленькие. Жили натуральным хозяйством, обменивали яйца, масло на одежду, выделывали овчины – обрабатывали овечьи шкуры. У бабушкиной сестры, Евдокии, было четверо детей, и, когда она сама умерла от брюшного тифа, а муж погиб на войне, бабушка взяла детей к себе. Четверых…Пока их везла, в поезде цыганки просили продать одну из девочек, Машутку, уж очень красивая была…После такого предложения бабушка глаз не сомкнула, боялась украдут. Вот так десять детей с бабушкой Мотей во главе продолжали сопротивляться всем тяготам, которые выпали тогда на долю нашей страны… И, в общем-то, благодаря силе своего характера, неуклонной вере в Бога и всем тем качествам, которые были присущи женщинам того поколения они все выжили. Когда дед Василий Иванович, пропал без вести, будучи партизаном в Брянских войсках, к бабушке нагрянули «гости» - проверяли на дезертирство, думали раз ТАКАЯ семья не умерла с голоду, значит, он как-то им помогает. Перевернули всё. Бабушка в это время вместе со старшим сыном Ванюшкой лежала в больнице – оба болели брюшным тифом, который много жизней унёс, но видно Бог оставил её для всех детей - и своих, и сирот. Мама, навещая бабушку, ела из одной чашки вместе с ней…Выжили вопреки врачам, обстоятельствам…всему. Так сироты (племянники) и звали её до конца жизни – «няня Матрёна».
Позже, в мирной жизни, когда все выросли, бабушка жила с младшим сыном Василием, так было раньше заведено – родители доживают свой век с младшим сыном (не дочерью). Уважение было безоговорочное. А потому что, как я теперь понимаю в силу своих лет, оно было основано на жизненных устоях…Пройти в своей (единственной!) жизни довоенное лихолетье (раскулачивание), в войну…, что уготовано в такие времена - голод…, страшный голод – когда сама еле жива, а детям хотя бы хлеб из лебеды…, когда топить было нечем, а из леса –только «колючки» (хвойные иголки) разрешались, остальное – коровий навоз, да где ж его столько взять-то…Когда за тайком собранные колоски, оставшиеся после уборки, сажали в тюрьму…Кто посмеет усомниться, что её слово будет неверным?... Взвешено опытом, на страданиях замешанном. Да и слово её было редким, выверенным, без осуждения, хоть и вопреки чаяниям… Всем своим дочерям в ответ на жалобы в замужестве отвечала так: «Девки!... Не жалуйтеся... Коль замуж вышли –вас никто насильно не гнал, значит живите! И обратно вас не возьму, не ропщите. Вы завтра помиритесь, а я клином меж вас буду. Не взыщите…» Зятья её уважали, хоть и «породы» были разной, мягко говоря. Даже тот же Курбач, муж крёстной (о нём я вам рассказывала, повторюсь как-нибудь), который, мягко говоря, любил выпить и был своеобразным человеком, при тёще вёл себя уважительно. Но никто (!) даже за глаза не сказал о ней ни одного худого слова, и называли они её уважительно – «мамаша». Мудрая была.
Дядя Вася, младший бабушкин сын, был широкой души человек, сильный, крепкий, русский богатырь, мог выпить после ночной смены стакан самогонки и закусить сырой плотвичкой, которую Вовка (сын) только что с речки принёс. С чешуёй, и со всеми «подробностями» как есть, обмакнув её в соль, только голову оторвёт. За хозяйством присматривала бабушка Мотя, в основном, конечно, за тремя детьми-школьниками, и была строга со всеми, как и с ней в своё время. Как-то мама послала меня зачем-то к ним, было время обеда. Захожу в дом. Стол накрыт…. Семеро Трое по лавкам сидят с деревянными ложками в руках. Я от приглашения к обеду отказалась (как мама учила), села подождать в уголке… Все ели щи из одной миски, стоявшей посредине стола, и, вот, пока бабушка отошла к печке, кто-то съел кусочек мяса из этих щей (количество кусков было соответственно едокам), так она вмиг это «увидела спинным мозгом», подходит к столу и спрашивает спокойно: «Кто съел?» Вовка: «Я…» Она: «СвиньЯ!» И вмиг деревянной ложкой ему по лбу! А потому что заведено было так: сначала все ели щи, а потом всем поровну делили мясо. Бабушка приучала не выделять себя, а «быть последним», во всех смыслах, помнить о других….
Дядя Вася погиб в возрасте 41 год страшной смертью – зажало между буферами вагонов. По широте своей души помогал сцепщикам уже после своей смены – приподнять надо было чуть-чуть те буфера от выгонов – силушка была (!), а дежурная, не глядя, дала отмашку флажком на сцепление вагонов…
После всего этого бабушка жила у всех наших понемножку…Сноха (т. Валя) оставила дом и уехала с детьми…Бабушка, потеряв к тому времени обоих сыновей (дядя Ваня умер от инфаркта) ходила с маленьким узелком с нехитрыми пожитками и бадиком (палка-посох) между своими дочерями. Жила по неделе или две у каждой (в зиму снег останавливал, осенью – непролазная грязь) она мудро считала, что так она никому не надоест (это сейчас я понимаю), а тогда было странновато – три дочери жили на одной улице, а она с «бадиком» и узелочком шла вдоль улицы, не спеша, а её все звали и ждали… Обижались, когда она мимо кого-то к другой дочери. Всегда невозмутимо отвечала: «И к вам зайду… а пока мне Машутку повидать надо…» Всю жизнь, что на моей памяти, носила тёмную одежду, как вдова, даже летом.
Рассердить её тоже было невозможно. Уж сколько раз, приходя со школы, спрашивала маму ещё во дворе: « Маааам, а бабушка у нас?» И, узнав, что у нас, забегала в дом, бросая портфель и прямо в форме плюхалась на видавший виды пружинный диван с откидными валиками: «Баааааабушк, ну, бааабушк, а расскажи что-нибудь…» «Да что ж рассказать-то?... Я уж всё рассказала…» - говорила она…, невозмутимо и слегка улыбаясь «подпечёнными» за долгую жизнь щеками… «А ты ещё что-нибудь расскажи…» - доставала я, зная, что сейчас польётся её нехитрый рассказ про такую нелёгкую жизнь, и её добрые пальцы на иссохших руках будут ласково перебирать волосы на моей ещё бестолковой голове, доверчиво уткнувшейся в худенькие колени…


Это самая старая наша фотография, может 1958-59 год. Здесь две семьи. В центре бабушка, справа стоит мой папа, сидит мама, мой старший брат Саша и Тоня (до меня ещё очень далеко). Слева сидит тётя Нина со своими двумя детьми (пока). За ней - её муж, дядя Коля.
А это мама и бабушка.

 

@терехова, Оль!

 

Ох, Олюшка, я своих бабушек плохо помню. Помню, что бабушка Оля (по маминой линии) одна жила, всегда дочку (маму мою) ждала. В окошко смотрела. Я когда школу прогуливала её навещала. А вторая бабуся любила за воротник заложить и курила папиросы. "Моя бабушка курит трубку, трубку курит бабушка моя". Но все они ушли, когда мне было лет 12, а может и меньше